Правда о войне
Содержание:
Витебчанка Зинаида Жерносек, возвращаясь однажды с дачи, стала невольным свидетелем спора в автобусе. Женщина средних лет чем-то возмущалась, вторая, постарше, ей возразила, а в ответ услышала: «Вам, конечно, только бы не было войны!». Тут Зинаида Николаевна не выдержала:
— А что вы знаете о войне?..
Самолет над полем
Их семья в деревне считалась грамотной. Зина в 1941 году окончила первый класс, но значения слова «война» не знала, думала — это когда дерут ся взрослые дяди.
…В тот день Зина с одноклассником Колей играла на поле за деревней. Вдруг послышался гул самолетов. Задрав головы, увидели их высоко в небе, а дальше все происходило, как в страшном сне. Странный звук, взрыв, которым ее отбросило в сторону. Когда пришла в себя, увидела, что мальчик лежит с разорванным животом. Закричала от ужаса и побежала в деревню за взрослыми. Вскоре Коля умер, а Зина никак не могла понять, кому и что плохого он сделал: хорошо учился, девочек не обижал…
Спасение в ночи
Семья Зины жила в Юрковщине, в семи километрах от Пепеля в сторону Ушачей. Сначала немцы заставляли сельчан рыть окопы, а потом стали по ночам обстреливать деревню, пугая партизан.
Мама оставалась с малышами, а старших детей вечером выпроваживала из дома:
— Спасайтесь, детки. Может, хоть кто из нас останется в живых.
Зина с сестрами находили приют в соседних деревнях Воронь, Заозерье. Беда объединяла людей, и сельчане пускали на ночевку по нескольку семей. Утром все возвращались домой.
Пуля в балке
Как-то к ним в дом зашли двое мужчин и потребовали у матери соль (это потом, позже, Зина услышит незнакомое слово — мародеры). А в их многодетной семье к тому времени успели забыть даже вкус соли. Пришельцы не поверили. Чтобы испугать женщину, положили ей на плечо винтовку и выстрелили. Зная, что за ней наблюдают шесть пар глазенок, мать потеряла сознание…
Пуля попала в балку. «Просидела» там ровно тридцать лет, пока не стали перестраивать дом.
Трое в лодке
Их деревню окаймляло Лепельское озеро, и со стороны Боровки немцы устраивали засады. Сельчане частенько находили потом трупы партизан — их убивали ночью, перехватывая на пути из дома. Хоронить долго не разрешали, рассчитывая таким образом запугать людей.
В том месте, где обычно купались дети, были привязаны четыре лодки, на которых (знали это по рассказам взрослых) переправлялись партизаны. Однажды Зину с братом и сестренкой встретили незнакомцы. Дали острую финку и попросили перерезать веревки. Они выполнили просьбу и решили немного поиграть в лодках. Вдруг увидели, что со стороны деревни бегут трое немцев. По траве и песку соскользнули в яму, в которой просидели почти сутки.
Мама сбилась с ног в поисках, а дети, придя домой, в страхе спрашивали:
— Нас никто не искал?
Уже знали, что бояться надо. В деревне почти на глазах у всех погиб ровесник — сидел на окне с котом, когда мимо проходил немец. Он ни с того ни с сего выстрелил и убил мальчишку наповал.
Накануне Рождества
Наступил 1943 год. Их семья, как и все односельчане, жила в неведении. А немцы и полицаи твердили одно: «Москве капут!». Но Рождество мама решила отпраздновать, и чтобы украсить дом, отправила детей за елкой.
…Сначала они не поняли, что за ленты лежат на снегу. Подняли — бумага, которая тогда была в дефиците, с каким-то текстом. Стали читать: «Братья и сестры! Помогайте фронту, мы движемся на Запад». Оказывается, это были листовки, которые ночью сбросил советский самолет. Кинулись назад, в деревню, чтобы всех оповестить о находке. Люди обнимали друг друга, радуясь, что хоть что-то узнали о событиях на фронте. Кое-кто даже повесил бумажные ленты на елочку.
Истязание
Однажды в дом явились староста и полицай, чтобы согнать всех к началу деревни. За руку потянули старшую из сестер, 17-летнюю красавицу Таню, приказав младшим идти следом. Никто не мог понять, что случилось. Но вскоре выяснилось, что речь идет о неповиновении немецкому порядку. Староста зачитал список девушек, которые не стали расчищать заснеженную дорогу.
(Боялись, что немцы доберутся и увезут молодежь в Германию).
…Девушек было 10 или 12. Перед всеми жителями их заставили снять юбки, под которыми ничего не было, и, бросая по очереди на колоду дров, каждой стали наносить удары шомполами. Зининой сестре — 50, ее подруге, учительнице Анне Федоровне, 70 ударов. Шомпола были сине-зеленые, это почему-то врезалось в память, палки длинные. И голые девичьи тела.
Татьяну родные увели домой под руки, а Анна идти не могла, и братья вечером унесли ее на одеяле. Вскоре после войны девушка умерла, говорили, что были отбиты почки. У Татьяны впоследствии стали чернеть ноги и их пришлось ампутировать…
Укор совести
Война близилась к концу, и это чувствовалось по поведению немцев. В деревню пришли прифронтовые части, скорее всего, сборные, и семью выгнали из дома. Выделялся один солдат, как потом выяснилось, поляк Карл, который сказал матери, чтобы днем не выпускала детей на улицу. Правда, сами немцы больше во дворе не появлялись — тогда, весной 1944 года, Зина с братом и младшей сестрой заболели тифом.
Они лежали в сырой кладовке для картофеля. Мама рвала траву, жевала и каждому давала по ложечке этой массы. Воду для питья брала из ручья, а пить очень хотелось — жар. Болели тяжело, больше недели были в бреду. Когда деревню освободили, советские солдаты при виде изможденных детей с вылезшими волосами, похожих то ли на старичков, то ли на инопланетян, отводили глаза и совали им какие-то таблетки…
Похожие статьи:
